Остров Медузы Горгоны.

При этом они не прочь свысока пошутить, что Сицилия — не Европа, а Северная Африка. Потом нередко следуют комментарии в духе наших отечественных нелюбителей южан и прочих "черных": дескать, все они лентяи, жулики и бандиты, которые понаехали на богатый итальянский север и не дают жить трудолюбивым, честным и аккуратным жителям.

На севере Италии, как известно, существует довольно мощная Лига защиты Севера во главе с Умберто Босси, которая ныне входит в правящую коалицию. Однако совсем недавно она выступала за отделение этих областей от остальной Италии, где якобы всем заправляют бездельники-южане. Всюду одно и то же: Сицилия — наименее развитая итальянская область, а разрыв в экономическом развитии и, соответственно, в уровне жизни порождает миграцию и отвратительную ксенофобию.

Что же до североафриканского и восточного влияния на характер сицилийцев, их культуру, образ жизни, менталитет, так это действительно есть. Все довольно просто: в IX—XII вв. Сицилией владели арабы. Время их господства было далеко не самым плохим периодом в долгой истории острова. Однако, как и в Испании, католические властители, прогнавшие арабов, стремились поскорее искоренить все мусульманское, поэтому следов главен-ствующего пребывания арабов почти не осталось. А то, что сохранилось, превратилось в составляющую так называемого сицилийского островного сознания с его темпераментом, поведенческими особенностями и неповторимым местным колоритом.

Приехавшему на Сицилию из другой области Италии может даже показаться, что он находится в другой стране. Например, сицилийцы говорят на своем диалекте, почти отдельном языке, который житель Рима или Милана не поймет. Впрочем, для иностранца, не знающего итальянского языка, различия в диалектах весьма условны. Зато некоторые вещи заметны сразу. Так, на Сицилии очень редко можно увидеть суматошную итальянскую беседу с характерным размахиванием руками перед носом собеседника и конструированием всевозможных, порой весьма неприличных, фигур из пальцев.

У жителей острова не принято обнаруживать свои чувства. Сицилийская беседа медлительна и степенна, как и вся их неторопливая непубличная жизнь, упрятанная за узкими окнами старинных домов, замирающая в часы сиесты и лишь к вечеру плавно вытекающая на скамейки бульваров и за столики кафе. Здесь ведут серьезные и обстоятельные разговоры синьоры среднего возраста (женщин — тоже влияние Востока — на улицах редко увидишь) и потрясающие старики, смахивающие на мафиозных донов, будто бы участвующих в съемках фильма "Крестный отец". Они, словно на тронах, восседают на стульях или прямо на ступеньках великолепных соборов.

Вот этой неторопливостью, даже сонливостью, непубличностью, внешним хладнокровием, которое внезапно прорывается взрывным, по‑настоящему южным темпераментом наверняка наградили островитян именно канувшие в Лету мусульманские завоеватели.

Однако арабское владычество было лишь эпизодом в многотысячелетней истории острова, где одна цивилизация сменяла другую с калейдоскопической пестротой и поистине вавилонским столпотворением народов. Еще в VIII в. до н. э. древние греки и финикийцы основали здесь свои колонии и, загнав первобытных сицилийских аборигенов вглубь острова, начали враждовать друг с другом. Причем эллины именно на Сицилии разместили многих злобных персонажей своего эпоса. Здесь, в частности, обитала Медуза Горгона, чье изображение до сих пор украшает сицилийский флаг, а по обоим берегам Мессинского пролива, отделяющего Сицилию от итальянского "сапога", свирепствовали страшные чудовища Сцилла и Харибда, сгубившие множество мореходов. Разумеется, на острове есть места, связанные с красотой и романтикой. Так, в городе Сиракузы вам обязательно продемонстрируют небольшое пресноводное озерцо (Фонтан Аретузы), где Орфей впервые встретил Эвридику.

Однако Сицилия богата не только мифологическими символами античного периода, но и реальными свидетельствами той эпохи: остатками древнегреческих и древнеримских храмов, амфитеатров, цирков, каменоломен в Таормине, Сиракузах, Катании, позднеримских мозаик в Агридженто и прочими красотами древней архитектуры. Гордостью острова считается и предполагаемая могила Архимеда в Сиракузах.

Как и в любом другом месте с богатой историей, на Сицилии памятники культуры представляют собой живописнейшую смесь. Например, рядом с античностью видны следы, оставленные византийцами, которые истребили вандалов и остготов, захвативших остров в период умирания Римской империи. Византийцев выставили арабы, а их в свою очередь в начале XII в. выгнали с острова норманны короля Рожера. Последних почти через сто лет сменили немцы, когда Сицилия перешла под власть германских императоров из родственной норманнским королям династии Гогенштауфенов. Бытует мнение, что светловолосые и голубоглазые сицилийцы, которых здесь не так уж мало, — это потомки норманнов и немцев.

У Гогенштауфенов в конце XIII в. Сицилию забрали анжуйцы (французы), а потом, в начале XIV в., на остров всерьез и надолго (до конца XVII в.) пришли испанцы (первоначально — арагонцы). Последние оставили в наследство красно-желтые цвета сицилийскому флагу, потрясающей красоты храмы и очаровательные городские кварталы, построенные в стиле барокко. На острове есть и свой стиль, который получил название "сицилийское барокко". Центром его по праву считают маленький городок с музыкальным названием Ното, который расположен недалеко от Сиракуз. Когда остров погружен в дневное пекло, прогулки по узким и прохладным улочкам барочных кварталов, где во внутренних двориках течет своя размеренная жизнь, напоминающая кадры из фильмов итальянского неореализма, доставляют неизъяснимое наслаждение.

Символом невообразимого культурного коктейля, созданного историей на Сицилии, может служить кафедральный собор в Сиракузах. Это здание сначала было древнегреческим храмом в дорийском стиле, потом византийской базиликой, мечетью, норманнской часовней и испанским барочным собором. Элементы всех архитектурных стилей, несмотря на многочисленные перестройки и землетрясения, сохранились здесь до сих пор.

Можно предположить, что, впитав такое количество культур, даже перенасытившись ими, сицилийцы в конце концов ощутили себя совершенно самодостаточной общностью. Она выразилась, в частности, в практически поголовном незнании каких бы то ни было иностранных языков. Надо заметить, что речь идет именно о самодостаточности, а не об изоляции и тем более не о ксенофобии. Ведь, уехав с острова, например в Америку (разумеется, в поисках лучшей жизни), сицилийцы быстро и уверенно вписываются в окружающую чужеземную жизнь. Впрочем (и это всем известно), они не утрачивают при этом тесных связей с соплеменниками как на самой Сицилии, так и в стране пребывания.

По рассказам мальчика из отеля, в маленькие рыбачьи деревушки, разбросанные по побережью от Катании до Ното Марина, очень любят приезжать на отдых якобы крутые мафиози (ни о каких разборках на малой родине, разумеется, и речи быть не может), в свое время уехавшие отсюда в Соединенные Штаты и сделавшие там головокружительную карьеру. Говорят, по причине таких родственных и дружественных гостеваний многие жители деревушек говорят по‑английски, однако ни одного англоговорящего сицилийца, кроме служащих отеля, мы не встретили. Впрочем, немецкоговорящего тоже. Вообще сицилийцы относятся к иностранным гостям очень радушно, но без особого интереса, без любопытства что ли (самодостаточность?). Для них чужеземец сначала гость, а потом уже иностранец.

Ну а ублажить туриста на Сицилии можно. Здесь есть прекрасные пляжи с изумительным золотистым песком, прозрачное зеленовато-голубое море, изысканная кухня (пресловутых спагетти в отличие от континентальной Италии здесь не видно, гораздо больше блюд из рыбы и всевозможной морской живности: креветок, крабов, кальмаров и прочих моллюсков), очень неплохое вино (за пределами острова наиболее известна сицилийская марсала) и вполне приличное местное бутылочное пиво.

Несколько удивляет отсутствие разливного пива, по крайней мере в восточной части острова. Может быть, это лишь наша вина, а возможно, свидетельство патриархальности, незатронутости пресловутой глобализацией, приверженности к местным традициям, ведь исконный, коренной напиток Сицилии, да и всей Италии, — вино.

Хотя от глобализации и здесь никуда не деться: она медленно, но верно подтачивает патриархальные сицилийские устои, и так уже сильно подорванные наиболее продвинутой частью здешней молодежи, гоняющей под грохот рок-музыки на мопедах и мотоциклах и потребляющей, как свидетельствует статистика, все больше и больше пива.

Но в конце концов дело не в пиве, а в объективной реальности: мир становится более взаимосвязанным и единым. В прин-ципе ничего плохого в этом нет, наоборот… Однако за все приходится платить, в том числе и утратой чего‑то неповторимого и оригинального. Вот и Сицилии, скорее всего, уготована та же судьба: путешественников на острове становится все больше, и, судя по активности местных турфирм, усиленно продвигающих Сицилию на мировой рынок, турбизнесу суждено стать в недалеком будущем одной из самых перспективных отраслей непроцветающей ныне сицилийской экономики.

Так, западная часть острова уже превратилась в район массового и даже элитарного туризма, так как именно здесь расположена столица Сицилии — крупнейший город Палермо. В западной части острова сконцентрированы самые роскошные курорты, включая комплексы all inclusive, казино, продвинутые дискотеки, дансинги, поля для гольфа, базы для занят'[an error occurred while processing this directive]'ия конным спортом и т. п. В принципе любителю ночной жизни, которая в восточной Сицилии находится в непривычно скромном для Западной Европы состоянии, несложно перебраться на запад на машине или поезде. Только надо иметь в виду, что Сицилия хотя и остров, но самый большой в Средиземноморье, а потому поезд Катания — Палермо будет идти около шести часов. Из Катании также можно на пароме перебраться через Мессинский пролив и высадиться на "носке" итальянского "сапога" (именно там поджидала моряков свирепая Сцилла). А отсюда и до Неаполя рукой подать.

Так что, оказавшись на острове, можно либо пребывать в тихом и несуетливом уюте сицилийского востока, либо окунуться в курортную жовиальность запада северных итальянцев. Выбирать приходится и сицилийцам: то ли оставаться в своей гордой, но небогатой патриархальности, то ли попытаться сделать рывок вперед, возможно, пожертвовав частью собственной неповторимости, чтобы надменные северяне не пеняли: дескать, понаехали тут всякие.