Нацистские лагерные публичные дома

По большей части, впрочем, публичными домами этими пользовались капо – помощники администрации из числа заключенных – и уголовные заключенные; обычные заключенные, попавшие в лагеря из-за национальности, политических или религиозных взглядов, как правило настолько страдали от голода и изнеможения, что на мечты о женской ласке у них сил просто не оставалось. Многие из них подозревали (и не без оснований) что в дальнейшем СС сможет каким-то образом использовать эти публичные дома против самих заключенных; наиболее простым способом такого использования казался элементарный шантаж.
Практика показала, что особо на продуктивности труда обычных заключенных создание публичных домов не сказывалось; главным побочным эффектом этих домов становился 'черный рынок' купонов на право посещения среди упомянутых уже капо и уголовников.
В качестве 'сотрудниц' в лагерях использовались по большей части пленницы из концентрационного лагеря Равенсбрюк (Ravensbrück); впрочем, кое-где – к примеру, в Освенциме (Auschwitz) – удавалось набрать достаточно женщин из местных заключенных. По предварительным оценкам историков, в лагерных и военных публичных домах в общей сложности томилось минимум 34140 женщин-заключенных.
Первый лагерный публичный дом был основан в 1942-м в лагере Маутхаузен (Mauthausen/Gusen). В Освенциме такой публичный дом работал уже к 30 июня 1943-го, в Бухенвальде (Buchenwald) – к 15 июля 1943-го.
Работали публичные дома исключительно по вечерам. Допускали туда по специальным купонам; само собой, евреям такие купоны не выдавались. Записавшись заранее и заплатив 2 рейхсмарки, 'клиент' получал право на 20-минутный 'сеанс'; выбирать из невольных проституток ему, разумеется, не позволялось – распределением женщин занимались представители СС.
Устраивались публичные дома по довольно типовому шаблону; обычно в лагере выделялись бараки, разбитые на отдельные комнатушки и отделенные от основной территории лагеря колючей проволокой. В одних бараках, как правило, находилось порядка 20 женщин; управляла ими назначенная надзирательница. Условия существования женщин в публичных домах были, разумеется, довольно жуткими; пленниц приходилось часто заменять – болезни и общее изнеможение буквально косили 'сотрудниц'. Нередко женщин, в публичных домах работать более не способных, немедленно каз''нили. В некоторых случаях женщинам насильно делали татуировки вроде 'Полевая шлюха' ('Feld-Hure'); известны истории также случаи насильственных стерилизаций и насильственных же абортов.
Лагерные публичные дома несколько раз упоминались в мемуарах переживших ужасы концентрационных лагерей; впрочем, долгое время на тему это было наложено негласное табу – и лишь в середине 1990-х историки вновь вернулись к ранее закрытой теме.
Судя по имеющимся данным, лагерные публичные дома неоднократно использовались для 'исцеления' так называемых 'розовых треугольников' – лиц, попавших в концентрационный лагерь за нетрадиционную сексуально ориентацию. Если верить Хайнцу Хегеру (Heinz Heger), по личному распоряжению самого Генриха Гиммлера (Heinrich Himmler) все заключенные-геи должны были посещать публичные дома минимум раз в неделю. По мнению Гиммлера, эта мера должна была помочь геям прочувствовать 'прелести общения с противоположным полом' и забыть о своих 'нездоровых пристрастиях'.