Непал – королевство цвета, света и поэта

Центр старого города везде в Непале называется Дурбар Сквер
Из путеводителей следовало, что лучшее время для поездки в Непал – октябрь-ноябрь. Нежарко, редкая облачность, а главное – сухо! Выбрал маршрут по Непалу на три недели, а денег потратил $1100. В основном на дорогу в Непал плюс портативный плащ. Плащ остался нераспечатанным. Один раз ночью в горах, на высоте около 3000 м, выпал мокрый снег, пригасил пыль лунного ландшафта и был таков.

Я еду в Непал, который еще не пал, хотя полиция и военные суетятся в связи с вылазками маоистов. На границу Непала добрался автобусом. Виза была, и я пешком отправился в отель. Меня окликнул пограничник, и мы с чиновником оформили прибытие за вечерним столом со свечой на уличном КПП минуты за три. У кого не было визы Непала, купили ее тут же за $30.

На дворе в Непале был Тихар – индуистский праздник огней. Госпожа Лакшми, ответственная за народное богатство и уполномоченная Вишну – Хранителя всего, благословляет каждый дом, украшенный огнями. Меня украсили тикой (красная фишка на лбу), поздравили с праздником и предложили оплатить приобщение к торжеству. Кроме многочисленных керамических плошечек с маслом и горящим фитилем, стоящих повсюду, где ждали богатства, праздник ознаменовался разгулом детского попрошайничества под возмутительно громкие речевки из трех слов. Хор колядующих орал одну фразу раз по тридцать, что-то получал и уступал место следующей детской шайке. Мне казалось, что я сплю на плацу. Следующий день заняла дорога по Непалу от границы до Катманду.

Непал: песнь об автобусе
Автобус в Непале – не роскошь, а универсальное, дешевое средство передвижения, как на большие расстояния (200-300 км), так и в пределах города. Кондуктор загружает багаж на крышу, рассаживает пассажиров, собирает деньги и зазывает новых с такой энергией, будто автобус последний. Английские надписи о маршруте очень редки, поэтому надо спрашивать висящего на передней подножке кондуктора. Здесь он работает зеркалом, помогает шоферу при обгонах и сложных маневрах. Кондуктор орлиным глазом смотрит вокруг, поэтому можно проголосовать в любом месте. В Непале тебя заметят и подберут, замедлив ход ровно настолько, чтобы ты смог запрыгнуть на ходу сообразно своей спортивной форме и багажу. Кондуктор помогает ремонтировать автобус в дороге, убирает острые камни из-под колес, пробует вброд глубину дорожной лужи.

Медленно, с перерывами на завтрак, устранение мелких неполадок и обед, совершается переезд по Непалу. На преодоление 250 км по серпантину и трассам Непала с местами очень условным дорожным покрытием уходит 6-7 часов. Поначалу такая скорость кажется оскорбительной. Потом смиряешься и живешь автобусной жизнью, как все в Непале. Разговариваешь с попутчиком, ешь, пьешь, покупаешь фрукты на базаре, фотографируешь на остановках. Автобусы в Непале частные и потому вездесущие. Билет "далеко" стоит $2,7, по городу – 7 центов, по долине Катманду – 14 центов.

Никакой излишней вежливости на дороге нет, но нет и хамства. Все терпеливы и уравновешенны, но преобладают ловкость, расчет и компромисс. Я ни разу не застал в Непале безнадежной пробки. Думаешь, вот-вот заклинит намертво, но – без светофоров, регулировщиков, при минимуме дорожных знаков и полном отсутствии разметки – движение в Непале никак не замирает. Старенькие рыдваны дребезжат, пускают черные клубы, везут меня то в Катманду, то в Поккару, то в Читван.

Непал: Читван, да на заре туман...
Знакомиться с обитателями заповедника Читван в Непале удобнее с высоты слоновьего зада. Читван – природный заповедник на юге страны. Расположен в низкой влажной и лесной природной зоне Непала. Надо заплатить, чтобы провести 2,5 часа в прокрустовом ложе деревянного ящика на спине слона, где за погонщиком сидят четверо невольников с фотоаппаратами, созерцая выпавший на их долю сектор обзора. Мне досталась западная половина слоновьего зада.

Не могу не признать: обещанные носороги были. Один раз даже появилась носорожья мать с ребенком, окруженная слонами с жадными зрителями на борту. Она замешкалась, не зная, куда бежать. Туман и роса сделали утро волшебным. Рой дремлющих от прохлады и сырости пчел, улитка на кактусе, молодые козлики тупят лбы друг о друга. Я посетил слоновую ферму, где грустные гиганты и их дети кивали головой от тоски, прикованные чудовищной цепью к столбу. Я видел накануне, как слон хоботом подал погонщику оброненную бумажку величиной с проездной на метро. Аккуратно, не помяв, передал через свою голову хозяину. Эту картинку испортил гид, упомянув о прошлогоднем убийстве слоном погонщика.

Непал: Турне к Анапурне
Какой русский не любит забраться повыше и бросить оттуда просветленный взгляд на свои достижения и тревоги. Горные прогулки, доступные без спецснаряжения и навыков, открыли мне Непал с неожиданной стороны. Я представлял себе череду горных пейзажей, пустынный и ослепительный край, созерцаемый небожителями.

Треккинг вдоль русла реки Кали-Гандак (Кали – богиня смерти в индуизме) между 1500 и 4000 м проходит по оживленным каменным тропам, соединяющим деревни, в которых вековые традиции жизни при натуральном хозяйстве слегка теснит туристический бизнес. Гостинички, рестораны, сувенирные лавки приносят владельцам больше, чем яблоневые сады, скотоводство и домашняя птица. Под монотонный колокольный звон пузатые, мохнатые ослы с большими глазами, длинными ушами и парой тюков на каждой спине бредут древним путем вдоль реки смерти, питающей жизнь. Вниз везут яблоки, обратно – сахар и промтовары. Ослы, в отличие от рекомендуемых картой троп, идут кратчайшим путем, изредка переходя вброд ледяные ручьи. Я вновь обулся после бодрящего брода и пустился догонять караван.

Ночлег в горной деревне дешевле еды. В сутки можно легко прожить на $3. Дети босые, но в шапках охотно фотографируются. Старики разрешают иногда себя снимать, старухи категорически против. Девушки, польщенные предложением, обычно отказывают, но с надеждой быть упрошенными. Скоротечный процесс упрашивания напоминает сватовство: я переживаю с ней обольщение, искушение, добродетельный стыд и греховное сожаление об упущенных мгновениях. Хотя речь идет только о портрете. Дети по малейшему знаку внимания спешат построиться, подтаскивают младенцев и выталкивают друг друга из первого ряда, кричат туристам: "Ван фото? Халле, пен!" Что означает: хочешь фотку? Привет! Подари ручку!

Непал: Горная болезнь
Она подкралась незаметно. Я поднимался в Муктинатх из Кагбени с 2900 на 3900 м. Меня забавляли альпинисты в крепких ботинках с альпенштоком в каждой руке. Они шли медленно и сосредоточенно. Тяжелые рюкзаки за ними несли шерпы за $3-4 в сутки. Я чувствовал себя триумфатором в городских полуботинках, брюках со стрелкой и 6-килограммовым рюкзаком, где кроме объективов и пленки был литр воды и несколько яблок. Природная осторожность подсказывала: в горах хорошо смеется тот, кто первым спускается вниз. Но я был легкий и независимый с 7 утра до 12:45, когда до ближайшей гостиницы в Муктинатхе оставалось ок'[an error occurred while processing this directive]'оло километра (в том числе метров 200 подъема). Ноги налились свинцом. Последнюю часть пути, часто отдыхая, я едва дополз.

Ночь дремал, согревшись под двумя ватными одеялами. Утром кружилась голова, тошнило. Я погрешил было на ужин и тут вспомнил, что это симптомы горной болезни. Диагноз подействовал, как лекарство. Я собрался чуть свет и по утреннему морозцу козликом поскакал навстречу кислороду и здоровью.

А накануне в ранние сумерки я сидел за ужином в столовой, единственном теплом месте в гостинице. За окнами закатывалось за вершины солнце. Медленное поглощение риса с овощами – будто преодоление последних метров подъема. В теле и душе – умиротворение. За большим столом с цветастыми скатертями просторно сидят постояльцы. Журчит разноязыкая речь. Я покачиваюсь на ее волнах и не уверен, я ли это здесь. Это мистическое чувство дальнего края, оторванности от привычных событий и знакомого времени. Я переполнен настоящим. Прошлое и будущее призрачны.