Бугисы

Просторы Яванского моря, как в древние времена, бороздят большие деревянные парусники, и возят они не туристов, а самые обычные грузы. Сделанные из тика, того самого, из которого строили свои клиперы англичане, индонезийские лодки прао – до сих пор главное транспортное средство в этом островном государстве. А главные карабеллы в Индонезии – народ бугисы.
Индонезию называют страной 3 000 островов. На самом же деле их гораздо больше - 13 667. Из них меньше половины имеют названия. Заселено же только около 900. Остров Сулавеси, куда я направился, третий по величине. Живут на нем порядка 13 млн. чел. Они принадлежат к многочисленным народностям, которые говорят на 50 языках. Из столицы Индонезии, Джакарты, я летел на Сулавеси самолетом местной авиакомпании. Всего каких-нибудь полтора часа лета, и я на месте. Единого административного центра на Сулавеси нет. Остров разделен на четыре провинции, и у каждой своя столица. Макасар - столица южной провинции Селатан. Это довольно крупный город с университетом, библиотеками, театрами. Как и в любом крупном индонезийском городе, есть здесь и монумент независимости. О том, что мы находимся в Юго-Восточной Азии, в Макасаре напоминает огромное количество рикш. Я забрался на одну из повозок, стоявшую без присмотра, и попробовал проехать метров пятьдесят. Должен вам сказать, что труд у велорикш тяжелый - тронуться с места, разогнаться, а потом лавировать в транспортном потоке непросто и без пассажира.
Царящий на улицах рыбный дух, смешанный с запахом йода и гнили, не дают забыть, что Макасар - город приморский. О том же напоминают рисунки на автомобильных брызговиках, похожие на татуировки бывалых моряков. Макасар часто называют индонезийским Сингапуром - так много грузов проходит через здешний порт. Грузы перевозят, как встарь, на парусных судах "прао". Точно такие же суда бороздили здешние воды и при португальских, и при голландских колонизаторах. Голландцы-то и дали городу название Макасар. Тридцать лет назад ему вернули исконное название Уджунгпанданг - в переводе с бугийского языка "город, где кончается земля". Но местные жители по привычке называют его Макасаром. На протяжении веков город был торговым центром Восточной Индонезии. Отсюда вывозили ткани, продовольствие, стройматериалы, олово, медь и золото. То же самое продолжают вывозить и сегодня.
В Макасаре живет около миллиона человек. Большинство из них, как и вообще на юге Сулавеси, принадлежит к народу бугисов. В основном это мусульмане - хотя ислам распространился на острове довольно поздно, в XVII веке. Христиане в Макасаре тоже есть, но их не очень много… Заметив подростков, которые играли в баскетбол, я присоединился к ним. Оказалось, что я случайно попал на урок физкультуры в христианский лицей. Глядя на мирно играющих школьников, трудно поверить, что на Сулавеси еще недавно происходили столкновения на религиозной почве. Самый юг острова эти столкновения не затронули. Именно там и живут настоящие бугисы - умелые рыбаки и судостроители. Чтобы познакомиться с ними, я отправился на юго-восток провинции в деревню Тана-Бери. От Макасара до нее четыре часа езды.
Честно говоря, верфь я себе представлял несколько по-другому… Свои суда бугисы строят прямо под открытым небом. Когда судно готово, под него подкладывают бревна и катят к воде. Благо катить не далеко - до моря рукой подать. Работа начинается рано утром и продолжается до заката. Стук молотков, визг электрических пил и рубанков поначалу немного раздражают, но потом к шуму привыкаешь и перестаешь замечать. Бугисы делают лодки разного водоизмещения: от 30 до 500 тонн. Вот, например, неделю назад закончили 450-тонную посудину. Десять человек трудились над ней целый год. Высотой эта прао будет с хрущевскую пятиэтажку. Основные заказчики - местные островные торговцы. Они перевозят на прао древесину, рис, сахар, чай, кофе.
Время от времени поступают заказы с других островов Индонезии и даже из весьма далеких стран. Хатидама, бригадир корабелов: "Недавно мы выполнили два заказа для французов и немцев. Туристическим фирма из этих двух стран зачем-то понадобились индонезийские прао. Лодки отправились в Европу своим ходом. Надеюсь, они доплывут". Насчет того, что прао поплыли в Европу своим ходом, это Хатидама, пожалуй, хватил. Впрочем, прао - судно прочное и надежное. Делают их из тикового дерева, которое в изобилии растет на Сулавеси. Когда-то из него строили лучшие парусники британского и французского флота. В давние времена бугисы на таких прао ходили до Мадагаскара и Австралии. Прао бывают весельными и парусными. Для лучшей устойчивости на воде их снабжают бамбуковыми противовесами - поплавками. На небольших прао ходят вдоль берега. Более крупные не боятся открытого моря. Чаще жителям Тана-Бери заказывают не слишком большие суда. Заказчику такая лодка обходится в 25 миллионов рупий - это примерно 90 тысяч рублей. Делают ее три месяца. На большую прао времени и древесины уходит куда больше, поэтому и цена достигает 500 млн. рупий, то есть почти двух миллионов рублей.
Лодок на верфи строится много, значит, и жить корабелы должны богато. Но то, что я увидел в первом попавшемся деревенском доме, говорит, скорее, об обратном. У Нусрияпи пятеро детей. Сама она не работает - воспитывает дочерей. Старшие сыновья уже живут отдельно. "Муж строит лодки, рыбачит, так что, - говорит Нусрияпи, - на жизнь хватает". Видимо, большего бугисам просто и не требуется: нехитрая мебель гостиной, которую устраивают в передней части дома, часы на стене, бачок с чистой водой, да маленький телевизор. Проку от него, правда, немного - в деревне вечно случаются перебои с электричеством. Прямоугольный в плане дом делится на комнаты перегородками из фанеры или занавесками. Внешние стены тоже фанерные, а пол сложен из хлипких досочек. Ходить по ним страшновато - не ровен час провалишься. Еду бугисы готовят на металлических печках, установленных, чтобы уберечься от пожара, в эдаких песочницах. Свои дома бугисы водружают на полутора-двухметровые сваи - даже во время сильного шторма и в сезон дождей в таком доме сухо. А под домом они хранят всякую всячину - мало ли что пригодится в хозяйстве.
В день моего приезда в деревне Тана-Бери справляли свадьбу. Жениху под тридцать, невесте двадцать пять. По меркам бугисов брак поздний, но лучше уж поздно, чем никогда. Утром мулла объявил молодых мужем и женой. Вечером они облачаются в национальные костюмы и ждут, пока соберутся гости. Тех из гостей, кто пришел пораньше, развлекает специально выписанный из Макасара ансамбль… Несколько раз за вечер музыка умолкала, а зал погружался во тьму. Это в деревне из-за перегрузки выбивало пробки. Впрочем, каждый раз свет быстро давали. Когда все гости в сборе, молодым дарят подарки, в основном деньги. Сначала гость подходит к родственникам, которые стоят по сторонам от супругов. Пожимая им руки, гость постепенно доходит до урны, куда и опускает заветный конвертик. Если вас пригласили на свадьбу к бугисам, то нужно обязательно что-нибудь подарить. Пусть это будет небольшой подарок, но зато от чистого сердца, как у нас. Сделал подарок и можешь смело подходить к столу с угощением: по таким случаям обычно готовят рис с острым соусом, блюда из рыбы, яиц и говядины. Свадьба у бугисов продолжается всего один день… Выпивать тут не принято, поэтому и драк не случается. К девяти вечера гости расходятся по своим свайным домикам из фанеры.
На утро у меня была запланирована рыбалка. Однако ночью в Яванском море бушевал шторм, на соседнем острове смыло целую деревню, даже сваи не помогли. Хорошо еще, что никто при этом не утонул… После шторма вся деревня Тана-Бери вышла на пляж собирать прибитый волнами мусор… В хозяйстве сгодиться, буквально, все. Особенно доски, ветки и бревна - женщины просушат их на солнце, и получится отличное топливо для печек. Кое-что будет продано резчикам - древесина, долго пробывшая в морской воде, ими очень ценится.
В прибрежных водах бугисы ловят анчоусов, бычков, угрей, а в открытом море добывают тунца, окуня, сельдь, барракуду. Меня предупреждали, что у берега в мутной после шторма воде вряд ли что-нибудь поймается. А для того чтобы плыть в открытое море за настоящей рыбой, нужна большая серьезная лодка. К сожалению, таких на берегу не оказалось, и мне пришлось лезть в утлую долбленку. Ее делают из целого ствола дерева, а сверху набивают фанерную палубу. Рыбаки сидят не в лодке, а как бы на не'[an error occurred while processing this directive]'й, опустив ноги в трюм. Пока мы выбирались из мусорных завалов, мне несколько раз казалось, что лодка наша вот-вот развалится. Успокоить меня могла только мысль о том, что мои спутники - прирожденные мореплаватели. Следовательно, моя жизнь в надежных руках. В Индонезии бугисов называют морскими цыганами. Этот народ буквально одержим страстью к войнам и приключениям. Сейчас им воевать, правда, не с кем, а вот приключений у моряков хоть отбавляй. Говорят, что среди нынешних пиратов Южно-китайского моря много этнических бугов. Пока мы болтались среди всякого хлама, на море начала подниматься волна. Но отступать было поздно. Я приладил к леске крючок и насадил наживку. Вдали от берега бугисы ловят рыбу сетями, но на мелководье сеть может порваться о покрывающие дно кораллы. Скоро стало окончательно ясно, что сегодня я не поймаю даже малька анчоуса. Рыбаки были правы: умнее было бы посидеть на берегу и полюбоваться на падающее за горизонт солнце. Хотя сделать это никогда не поздно.