Достопримечательности Камбоджи: Ангкор - город Белой Кобры.

Из желтоватого марева среди леса и прогалин суховатой коричневой земли встает серый, словно пепел, Ангкор. Это не тот мертвый город, что известен каждому европейскому ребенку по книге Киплинга, но один из таких. Об этом городе написал другой англичанин, посетивший его руины - Сомерсет Моэм: "Как будто молния трепетала в воздухе, но так тихо, что ухо не могло уловить ее. Тишина обитала в этих дворах, и мое последнее впечатление от Ангкора было то же, что и первое - впечатление великой тишины".

Над этими гигантскими статуями и устремленными в небо башнями тишина стояла более четырех столетий. Уснули демоны-стражи, хануманы, уснул погруженный в самосозерцание Будда, спят священные львы и змеи-наги. Сон перед пробуждением это или же вечный сон - ответа не дает никто.

Пять башен Ангкора считаются творением бога Прах Энтрейя - Индры. Он подарил принцу Кет Малеа земли возле удивительного озера Тонлесап. Озеро, в отличие от спящего города, живет своей довольно бурной жизнью. Когда вода уходит из окружающих это огромное озеро лесов, с ветвей деревьев, покрытых слизью и илом, снимают запутавшуюся рыбу, которая приходит в их тень в паводки. Когда же озеро стремительно взбухает, и его воды вторгаются в леса, обгоняя застигнутых врасплох животных, охотники ловят плывущих слонов сетями, словно рыбу.

Принц, любимец божества, привык к величию небес, но постоянно находиться там не мог. И тогда бог велел своему зодчему Прехписнуке построить храм, чтобы скрасить земное существование принца Кет Малеа. Земная история этого строительства немного более конкретна.

В IX веке повелитель кхмеров Индра-Варман I приказал поставить у Великого озера свою резиденцию. Новую столицу Камбоджи-Камбуджадеши создавали искуснейшие мастера. Тысячи рабов воздвигали из циклонического песчаника храмы и дворцы, и эти здания словно бы повторяли очертания небесной горы Меру. Резчики по камню опоясывали стены и башни дворца рельефами, на которых опьяненные от крови боевые слоны, чьи бивни были окованы сверкающей медью, и могучие воины топтали нагую пехоту врагов. Скульпторы высекали многочисленные статуи правителя, из камня появлялось четырехликое божество, озирающее весь подвластный ему мир.

Отныне для всех кхмеров холм у Великого озера, увенчанный дворцом, стал "центром земли". Однако преемник короля пожелал еще более возвысить себя перед лицом своего народа, и повелел своим подданным выстроить рядом новый дворец. Вознеслись на десятки метров ввысь новые башни, похожие на нераспустившиеся бутоны лотосов, в глубине искусственной каменной горы был вырублен жертвенный колодец… И с этого времени "центром земли" стал новый шедевр архитектуры…

Город благоустраивался, к нему была проложена мощеная камнем дорога. Это было сделано с 1120 по 1180 год при короле Сурьявармане II. Около пятисот метров этой дороги дошло до наших дней, и змеи-наги ползут, вытягивая свои веерообразные головы, по каменным бордюрам вместе с идущими к спящему городу.

При Сурьявармане II построен и центральный храм города, где на восьмистах метрах опоясывающей галереи развиваются действия эпических поэм, полных воинов, духов и чудищ. Они переходят постепенно в символический победный марш Сурьявармана, летопись его походов и побед, и заканчиваются картинами эпического "страшного суда" с его тридцатью двумя "раями" и тридцатью семью "адами". В этом же храме хранилась и огромная "Стопа Будды", вся покрытая резьбой.

Так продолжалось из поколения в поколение - в течение шести столетий. В течение шести столетий рос город Яшодхарапура у озера Тонлесап. К XV веку он стал крупнейшим городом Камбоджи. Он был окружен квадратом многометровых каменных стен, и каждая сторона этого квадрата была трехкилометровой длины. Вдоль стен были выкопаны рвы, ширина которых превышала полет стрелы - от ста до двухсот метров. Это был один из самых многолюдных городов Азии: надпись, высеченная на камне, гласит, что один лишь из храмов города обслуживали более тысячи человек…

В начале XV века на страну кхмеров обрушилось кровавое опустошительное нашествие. Оно не было первым, не было единственным. Не раз к стенам города подходили враги, не раз он подвергался опустошительным набегам. Случалось, от огненных стрел врагов не оставалось в городе ни одного деревянного здания - и все равно снова и снова город отстраивался, оживал.

А на этот раз, после того, как король Понхеа-Ят сдал сиамцам неповторимую столицу своих предков, на нее опустилась та самая, хранящая ее до сих пор тишина. Победители не разграбили дворцов и храмов, но и не обосновались здесь и не оставили в захваченном городе гарнизона. Почему? Ответа нет. Летописи кхмеров поглотило время.

Из города ушли все жители, и лишь несколько буддийских монахов остались вокруг своих обезлюдевших святынь. Ирригационные каналы вокруг Ангкора остались полными воды, в городе стояли здания, в которых можно было жить…

Француз Анри Муо нашел в джунглях этот город, растянувшийся на десятки километров, случайно. К XIX веку местные жители о нем не помнили. Время и тишина - а может, вдобавок и суеверный страх перед мертвым городом стерли воспоминания. Однако, как только в город прибыли европейские реставраторы, туда потянулис''ь и посетители - и город стал снова казаться не умершим, а лишь уснувшим. Туристы и местные священнослужители, и паломники не нарушили тишины, но оживили ее.

Ангкору суждено было замереть в мертвящей тиши еще раз - в годы кровавой диктатуры 60-70 ХХ века. Что сожалеть о плитах, с которых дожди смыли реставрационные номера, если окрестности храмов стали местами массовых убийств, и в колодец в храме бросали уже не цветы и плоды, а человеческие тела… Вдобавок, нашлись и готовые нажиться на несчастье страны - то, что древняя столица Ангкора оказалась в зоне военных действий, создало благоприятные условия для грабителей, и немало шедевров скульптуры оказалось вывезено.

"Стопу Будды" вернувшиеся хозяева реликвий и приглашенные иноземные реставраторы нашли упакованной и готовой к вывозу. Куда, за какие деньги, в чью коллекцию - какая разница! Она осталась в тиши джунглей - там, куда сегодня снова можно придти по мощеной дороге XII века, не нарушая покоя камней.