Дикий атомный Запад.

В Краю Бомбы многолюдно. Родители с детьми, жуя на ходу хот-доги, месят ногами стеклянную крошку, в которую когда-то превратился оплавившийся при ядерном взрыве песок. В сувенирных киосках продаются футболки с изображением атомного гриба. Неподалеку семейство расстилает большую клетчатую скатерть: намечается пикник. “Ну как, я еще не свечусь от радиации?” — шутит девушка, позируя перед фотоаппаратом. Ядерный полигон в пустыне штата Нью-Мексико, где 16 июля 1945 года прогремел испытательный взрыв первой атомной бомбы, стал популярным туристическим аттракционом.

Этот полигон — финальный пункт на “ядерной тропе”, туристическом маршруте длиной в 1600 километров, протянувшемся от мексиканской границы к штату Вайоминг вдоль федеральной автострады 1-25. Когда-то здесь шли через пустыню испанские конкистадоры, а в 1940-х годах не так уж далеко от шоссе расположилась лаборатория, где Роберт Оппенгеймер строил свою супербомбу. До сих пор все кругом полно свидетельствами долгого и страстного романа Америки с Бомбой. В тематическом парке White Sands Missile Range выставлены высокотехнологичные орудия убийства — ядерные бомбы и ракеты. Они совсем нестрашные, их можно потрогать, словно игрушки в магазине. Да и названия у них совершенно фамильярные: “Старина Джон”, а то и вовсе “Бабник”. Правда, выглядят эти безделушки времен “холодной войны” словно инопланетные кактусы, вдруг выросшие посреди пустыни. Может, это и в самом деле проросли споры, занесенные сюда инопланетянами, чья летающая тарелка, как утверждают очевидцы, приземлилась в 1947-м неподалеку отсюда, в городке Розуэлл?

В часе езды от Альбукерке — прелестный город Санта-Фе с кофейного цвета кирпичными домами и идиллическими улицами, на которых пахнет цветами. Хорошее местечко: вкусная еда в ресторанах, уютные гостиницы. Физики-ядерщики, работавшие в команде Оппенгеймера, особенно любили La Fonda. В холле гостиницы, украшенном изящной мозаикой, они встречались, чтобы обсудить детали проекта, а то и просто отдохнуть — не все ж трудиться над приближением конца света. Чуть ниже по улице располагалась квартира, в которой завербованный СССР ученый Клаус Фукс передал советскому связному американские ядерные секреты.

В 40-х годах, когда вместо хайвея здесь была лишь грязная тропа, уходящая вдаль, к горному хребту Сангре-де-Кристо, эти места и впрямь были затерянным миром. Хотя Оппенгеймеру они были знакомы с детства — еще мальчишкой он катался здесь на велике, а потом привез сюда несколько десятков гениев со всего мира, превративших слово “Хиросима” в кошмар на вечные времена.

Дальше маленький опрятный городок Лос-Аламос, на каждом углу церковь. Бесконечно далеко от всяких ядерных ужасов, хотя на перекрестке улиц Оппенгеймера и Троицы о них трудно забыть. В ядерные лаборатории, которые и сейчас работают в городе, туристов не пускают, зато в Научный музей Рея Брэдбери, где выставлены копии “Толстяка” и “Малыша” — бомб, сброшенных на Хиросиму и Нагасаки, — пожалуйста.

Снова в дорогу. Автострада карабкается все выше, на западе синеют Скалистые горы. В Колорадо-Спрингс еще один важный памятник времен холодной войны — центр оперативного управления “Шайенн”. Горный туннель ведет в бункер системы раннего оповещения о ракетной атаке, словно взятый из фильма про Джеймса Бонда. От здешних компьютеров не укроется ни один объект, внезапно поднявшийся на орбиту, будь то ядерная ракета или простая отвертка. Командный центр, построенный после Карибского кризиса, — это одновременно и бомбоубежище, и больница, и супермаркет. Комплекс законсервирован, но по первому приказу готов выйти из спячки.

После Денвера трасса 1-25 идет мимо Роки-Флэтс — завод''а, на котором производили оружейный плутоний. Завод был закрыт по распоряжению ФБР в 2002 году, но до сих здесь один из самых высоких уровней радиоактивности в мире. Ближе к Вайомингу дорога спускается в бесконечные, пустые прерии, но списанные баллистические ракеты “Минитмен”, которые выставлены у ворот военно-воздушной базы Уоррен, недвусмысленно напоминают, кому принадлежат эти просторы. Впрочем, на огороженных участках размером с теннисный корт, там и сям раскиданных по обе стороны дороги, находятся настоящие пусковые шахты: под бетонными колпаками скрыты ракеты, полностью готовые к пуску. Со стороны выглядит довольно невинно, только вот на ограде таблички: “Охрана имеет право стрелять на поражение”.

Это место, где туристический аттракцион странно смешивается с реальностью. Фермер, рядом с ранчо которого находится одна из пусковых установок, говорит: “Это как если тигр живет у тебя в подвале. В принципе нормально, но вдруг ему придет в голову зайти к тебе пообедать?”