Гавана

Мы прибыли в гаванский аэропорт ранним утром, после 10-ти часового перелета. Нас встречал Эдуардо, кубинец, у которого мама русская. Он был гидом и сопровождающим в гаванской части нашего путешествия. Погрузившись на встречающую нас машину, мы поехали в Гавану. Несмотря на ранний час, на улице уже стояла ужасная жара и влажность.

Гавана — официальная столица Кубы и неофициальная столица Вест-Индии, представляла собой весьма печальное зрелище. По мнению Андрея, Гавана словно пережила чудовищный артобстрел. Здания выглядели весьма обветшалыми и заброшенными. Фасады многих домов обвалились, а их обрушающиеся стены были подперты деревянными балками. И только гостиницы, в которых селят иностранцев, казались оазисами относительного благополучия. Например, «Националь» — главный отель Гаваны. В середине прошлого века здесь любил останавливаться знаменитый Аль Капоне и другие американские мафиози.

Однако проживание в таком отеле не входило в наш бюджет, и мы разместились в отеле «Ведадо», неподалеку от центрального района Гаваны. Спустя час после заселения, мы спустились в холл отеля со всей съемочной аппаратурой в больших черных кофрах. Поскольку у многих туристов количество вещей, порой, бывает столько же, сколько у нас аппаратуры, портье посчитала, что мы выезжаем. Она даже спросила нас об этом, по-испански. Испанского у нас никто не знал, но Денис зачем-то ответил: «си» («да»). А когда он через 10 минут захотел вернуться в номер за запасным аккумулятором, оказалось, что нас уже выписали, не смотря на то, что мы только что заехали, и номера были оплачены более чем на неделю. И, потом, каждое утро, видя нас с кофрами в руках, портье спрашивала, не выезжаем ли мы сегодня. Но мы уже знали как отвечать.

Прежде всего, нам следовало получить аккредитации в пресс-центре Гаваны. Процедура заняла не более часа, и новенькие пластиковые карточки «PRENSA» болтались у нас на шеях. Однако к разрешению на проведение видеосъемок эти карточки не имели никакого отношения.

Дело в том, что последние годы множество телекомпаний со всего мира получали официальные разрешения и проводили съемки по заранее оговоренному сценарию, а потом, у себя дома писали совершенно другой текст, обсирая революцию и Фиделя Кастро. Поскольку, бороться с этим явлением кубинское правительство было не в силах, оно просто перестало разрешать телевизионщикам снимать у себя в стране. Уж лучше вообще ничего не говорить, чем освещать только негативную сторону жизни — решило правительство. Но, все-таки, снять на Кубе нам удалось практически все. И дело здесь не в каких-то особых разрешениях. Просто кубинцы, как и все латиноамериканцы, на столько медлительные, что мы часто успевали снять необходимые нам объекты, пока нас не прогоняли. Хотя, иногда у нас происходили просто идиотические ситуации, но об этом — позже.

Единственное, пожалуй, что нам разрешили снимать без проблем, был президентский дворец, который до 1 января 1959 года занимал диктатор Фульхенсио Батиста. Сейчас здесь находится музей революции. Среди экспонатов — знаменитая яхта «Гранма» — эдакая кубинская «Аврора». Возле яхты горит вечный огонь, зажженный в честь павших бойцов. Главную революционную реликвию хранят в стеклянном павильоне, в котором поддерживаются определенная температура и влажность.



Самый респектабельный район Гаваны — Мирамар. Раньше здесь селилась кубинская буржуазия, теперь в шикарных особняках — иностранные посольства и торговые представительства. Самое большое — здание посольства Советского Союза (ныне, России), подстать тогдашним отношениям наших стран, как военно-экономическим, так и культурным. А сейчас, штат огромного здания посольства — несколько десятков человек. Когда Россия перестала помогать Кубе, Фидель Кастро в одной из речей назвал наше посольство «мечом в сердце революции». Действительно, некоторое сходство с мечом имеется.

Другая достопримечательность района — торговый центр Галеарес-де-Пасео, самый большой на острове. Цены здесь коммерческие, зато есть все: одежда, продукты питания, бытовая техника. Покупатели — иностранцы, местные коммерсанты, чиновники и другие кубинцы, имеющие теперь возможность зарабатывать вожделенные доллары. После 1993 года, когда были приняты законы, разрешающие кубинцам иметь валюту, появилось много подобных магазинов, открылись крестьянские рынки, частные рестораны, была узаконена возможность иметь побочные частные доходы. Вообще, многое из того, что сейчас происходит в Гаване и на Кубе, напоминает мне родной совок 80-х годов (уже прошлого века).

И так же, как и у нас 25 лет назад, мальчишки на улице клянчат у иностранцев жевательную резинку. Но американская жвачка на Кубе, это не просто детская игрушка, это символ запретного плода, столько лет манившего кубинцев. Круче нее — только сам доллар. Перед нашим отъездом на Кубу, мать Эдуардо попросила нас передать ему небольшую посылку. Это было несколько блоков жевательной резинки «SPEARMINT», из чего я заключил, что она пользуется на Кубе большой популярностью, и тоже прикупил пару блоков. И не зря. Любое наше деловое общение с детьми, молодежью, работниками, должностными лицами и чиновниками, начиналось с угощения их жвачкой «SPEARMINT», что настолько располагало их всех к нам, что дальнейшие видеосъемки проходили на «ура».

Но настоящие чудеса на Кубе творит, безусловно, Его Величество Доллар США. Несмотря на открытую враждебность революционного правительства по отношению к штатам, экономика Кубы целиком и полностью зависит только от доллара. Его принимают абсолютно везде. За все время нам ни разу не попадались песо. Есть еще и конвертируемый песо, приравненный к доллару, и имеющий хождение только на Кубе, но он придуман для выуживания у населения настоящих долларов. Если ты иностранец, и хочешь расплатиться долларами, то ими ты и получишь сдачу, если, только, купюра не слишком крупная. Надо иметь в виду, что на Кубе, 50$ могут принять к оплате только при предъявлении паспорта. А 100$ не примут практически нигде, кроме, как в обменных пунктах, и тоже по паспорту. Да и двадцатка не очень-то удобная, поскольку основные мелкие услуги населения оцениваются в 2-6 долларов. Отсюда и вывод: всегда иметь при себе много мелких долларов, в основном, по одному и пяти. Честно говоря, нигде в мире, я никогда не видел такого количества мелких долларов.



Из всех видов общественного транспорта Гаваны, самый прикольный — метробас. Он похож на тягач с огромным прицепом — такие подвозили раньше пассажиров к самолетам на аэродромах. В часы пик в него набивается до трехсот пассажиров. Стоимость проезда — копейки (то есть двадцать копеек на наши деньги, если быть точным). Купил у кондуктора билет и катайся хоть до вечера. Во времена кубино-советской дружбы, в Гаване собирались построить метрополитен, но грунт здесь оказался '[an error occurred while processing this directive]'настолько твердым, что строительство потребовало бы огромных капиталовложений. Транспортную проблему надо было как-то решать, вот и придумали таких монстров. Интересен тот факт, что маршруты метробасов проходят по запланированным, но так и не построенным линиям метро.

Знаменитый гаванский порт, после введения экономической блокады со стороны США в 1960 году, работает всего на четверть мощности. Это одна из причин, по которой Куба испытывает постоянный дефицит продуктов питания. До сих пор, продовольствие в стране распределяется по карточкам. Несмотря на это в стране еще никто не умер от голода, а средняя продолжительность жизни на Кубе одна из самых высоких в Западном полушарии — 76,6 года. Этому способствует и лучшее в Латинской Америке медицинское обслуживание местного населения.

Вообще, Гавана в целом, не смотря на свой обшарпанный вид, произвела на нас неизгладимое впечатление. Особенно ее историческая часть.