Русские в Сантьяго

Эта балалайка проделала со мной очень длинный путь. Из России в город Сантьяго — столицу Чили. То есть практически на другой конец земли. Балалайку здесь достать невозможно, однако в Сантьяго есть люди, которым этот инструмент очень нужен!

Согласитесь, это похоже на выступление фольклорного ансамбля где-нибудь в Саратовской губернии или в любом другом уголке России. Однако за спиной музыкантов город Сантьяго-де-Чили, и стоят они на горе Санта-Люсия.

Два года назад несколько иммигрантов из России и один чилиец создали группу с названием «Баян». Сначала пели и играли для себя. Затем их стали приглашать на разные концерты — оказалось, что чилийцы с удовольствием слушают русскую народную песню.

Ансамбль возглавляет Эдмундо Будон, коренной житель Сантьяго. В 1973 году, когда в Чили произошел путч, он учился в Московском университете. Советский Союз решительно осудил свержение президента — социалиста Сальвадора Альенде. Эдмундо попросили выступить на митинге, где обличали хунту Пиночета. Произнести речь, а лучше — спеть. Надо сказать, ни петь, ни играть студент филологического факультета не умел.
«Ничего, научим!» — сказали товарищи. И научили. Так Эдмундо полюбил русскую песню.

Если бы не военный переворот, считает Эдмундо, он бы никогда не стал музыкантом. Путч начался со штурма резиденции президента страны — дворца Ла Монеда.

С Эдмундо мы договорились встретиться недалеко от дворца Ла Монеда у памятника героям Чили. Найти этот монумент помогает купюра в тысячу песо…

Эдмундо Будон:
— Мы очень гордимся тем, что ворота дворца открыты для всех граждан. Без всяких документов. С правой стороны работает сам президент республики. В данный момент он может выйти к нам навстречу.

А.З:
— То есть любой гражданин Чили может прийти сюда и просто повстречать президента в коридоре.
Эдмундо Будон:
— Точно! И может даже подойти к нему и поздороваться.
А.З.:
— Эдмундо, но сейчас в мире терроризм, все, особенно политики, боятся за свою жизнь. Как это совместимо с ситуацией?
Эдмундо Будон:
— В нашей стране тоже много рас. Есть арабы, евреи, французы и другие. Но мы все подчиняемся одной конституции. И потому президент республики решил восстановить старую традицию Чили — открыть ворота дворца для всех желающих.

А.З.:
— Вы говорите «старую». То есть она когда-то прерывалась?
Эдмундо Будон:
— Да прерывалась во времена Пиночета. Дворец, как вы помните, был полностью разрушен, бомбы упали здесь, и вся эта часть была разрушена.
А.З.:
— Должен сказать, что в России, и тогда еще Советском Союзе, часто показывали хронику с дворцом Ла Монеда, именно эпизоды с его бомбардировкой. Я прекрасно представлял, как он выглядит снаружи, но изнутри вижу его первый раз.
Эдмундо Будон:
— Представьте, что Альенде защищал дворец на втором этаже. И последние его фотографии были сняты в тех коридорах перед выходом на площадь Конституции.
А.З.:
— А мы не можем зайти к президенту, раз уж мы здесь?
Эдмундо Будон:
— В принципе можем, но нужно было записаться на прием заранее.

Президента я так и не увидел, но одну важную особу встретить довелось: господина Видаль — пресс-секретаря президента. То, что это важная персона видно по тому, как солдаты отдали честь. Надо сказать, что у нас пресс-секретари так запросто не ходят.

Форма солдат чилийской армии не менялась на протяжении последних десятилетий. Я хорошо помню ее по старой хронике времен хунты…

Эдмундо Будон:
— Этот фонтан, который на протяжении двухсот лет был посередине площади Оружия. Это для нас — центр республики, как бы ее сердце.

«Баян» — ансамбль любительский. Выступления приносят совсем небольшие деньги, поэтому все музыканты трудятся где-нибудь еще.

Одна из солисток, Катя Поднебеснова, родилась в Коврове, училась в Петербурге. В Чили приехала шесть лет назад. Катя — менеджер в крупной компании. В Чили россиянин с образованием может сделать хорошую карьеру. За годы, проведенные в Сантьяго, Катя полюбила этот город. По ее мнению, одно из самых красивых мест столицы — центральный рынок, Меркадо-централь.

Катерина Поднебеснова:
— Здесь в основном продают рыбу. Ты знаешь, что в Чили побережье пять тысяч километров, поэтому все рыбы которые вообще существуют в мире, я думаю здесь присутствуют. Когда смотришь на цены, понимаешь, что здесь все очень дешево. То есть пятьсот песо — это меньше доллара…
А.З.:
— Выглядит это устрашающе. Шестьсот долларов! А на самом деле — это один доллар США, привычный нам.

В данном случае «рынок» — это не просто центр розничной торговли. Это произведение искусства, созданное в 1872 году архитектором Мануэлем Альдунате. Стальные конструкции были отлиты в Бирмингеме по самой передовой технологии того времени.

Жители Сантьяго считают рынок центром своего города, а значит — центром страны. К тому же здесь очень приятно делать покупки. С Катериной мы прошлись по рыбному ряду.

Катерина:
— Вот самые дешевые морепродукты – «черитос». Растут на прибрежных камнях. Они очень похожи на ракушки, которые водятся у нас в речках. Когда мы приехали ко мне домой, у нас там речка Клязьма, рядом с Ковровом, мой муж собрал охапку этих ракушек и бросил их на шашлычницу. Мои родители чуть не умерли. Сказали: в какой бедной стране вы живете, если едите это! Они очень похожи на черитос.

А.З.:
— А черитос не кусаются?
Катерина:
— Нет, они безобидные! Вот, смотри, живой краб. А вот этот продукт называется «ирисос», похожи на ежиков. Осторожнее, они колючие. В финальном варианте они такие, так подают на стол. Осторожнее с крабом!
А.З.:
— Я вижу, на этом рынке надо быть осторожным, чтобы твоя покупка тебя же и не укусила!

Катерина:
— Совершенно верно. А вот очень вкусная рыба «эль квадро». Самая дорогая на рынке — десять долларов за килограмм.
А.З.:
— Значит она хоть и мертвая, но тоже «кусается»!

Здесь можно не только купить рыбу, но и посидеть в ресторане… Здесь на рынке снимался телесериал, который так и назывался «Меркадо-централь». После этого рынок стал еще популярнее…

Елена Данилова родом из Новороссийска. В Чили всего полгода, приехала сюда с мужем. Как-то в центре русской культуры Сантьяго она встретила музыкантов группы «Баян». Узнав, что у Лены неплохая хореографическая подготовка, ее немедленно пригласили в ансамбль.

Мы договорились с Леной, что она будет ждать меня недалеко от церкви Лос-Домингос. Найти эту церковь помогает купюра в две тысячи песо — на ней изображена эта церковь.

Деревня Лос-Домингос. Ее так назвали, потому что рядом стоит церковь Лос-Доминигос. Эта деревня раньше была поселком ремесленников. А сейчас тут шоппинг — центр. Но тут до сих пор сохранились ремесленники, которые продают свою продукцию. В деревне Лос-Домингос можно купить сувениры на любой вкус — ювелирные изделия, шляпы, пончо и многое другое.

А.З.:
— Это шпоры. Очень красивая вещь. Но, к сожалению, в городских условиях совершенно неприменимая. А вот тут, я вижу, эмпанады продают. Это национальное чилийское блюдо. Как у нас в России пирожки с мясом и сыром…

Посетителей Лос-Домингос развлекают клоуны. В Сантьяго больше клоунов, чем в любом другом городе мира. Они устраивают представления везде — даже на перекрестках. Занятие это небезопасное — чилийцы лихие водители. Ежегодно немало артистов гибнет под колесами. Муниципалитет Сантьяго даже собирается запретить такие представления.

В полном составе музыканты группы любят собираться в гостях у Виталия Соколова. Семья Соколовых эмигрировала семь лет назад. Год прожили в Аргентине, затем перебрались сюда. Виталий Федорович — душа коллектива.

Он, собственно, играет на том самом инструменте, который дал название группе. Сюда я и принес свой подарок — балалайку, она пришлась по душе всем участникам этого замечательного коллектива.