Забытая царица Египта. Новые открытия в Ком эль-Хеттан

Время правления Аменхотепа III стало одним из величайших периодов расцвета древнеегипетской цивилизации. Свидетельства тому — грандиозные храмовые комплексы и превосходные памятники скульптуры, изящные туалетные вещицы и многие другие произведения искусства, считающиеся шедеврами лучших египетских собраний музеев мира.

Несмотря на обилие этих свидетельств, Аменхотеп III все еще остается фигурой, во многом, загадочной и противоречивой. С одной стороны, он как никто другой почитал традиционных египетских богов и сооружал им роскошные храмы, с другой стороны, именно в его эпоху, когда царское самообожествление достигло невиданного размаха, лежат корни грядущего кризиса египетской традиционной культуры. Мы знаем сотни портретов царя и его главной супруги Тейе, однако наряду с этим долгие годы правления фактически «безмолвствуют» из-за недостатка письменных источников. Царь неустанно прославляет свою исключительность и божественность, однако на деле многие достижения его правления можно было бы приписать тому исключительному влиянию, какое на него оказывали женщины царского дома, среди которых были исключительные личности.


Небмаатра Аменхотеп царствовал 38 лет и несколько месяцев. Его мумия, обнаруженная вместе с останками многих других царей и цариц в гробнице-тайнике его деда, Аменхотепа II в Долине царей, дала возможность установить, что в момент смерти ему было от 40 до 50 лет; точнее определить возраст не удалось. Первые годы правления царя, наиболее богатые письменными источниками, прошли под властью его матери — царицы Мутемуйи, образ которой, почти неизвестный в царствование ее супруга, Тутмоса IV, появляется в египетской истории лишь после рождения сына. Всесильная мать царя была изображена в сценах «божественного брака» и зачатия Аменхотепа III от бога Амона в маммизи — «святилище рождения» в Луксорском храме, и, что особенно важно, у ног грандиозных колоссов царя в Ком эль-Хеттан.

С первого года царствования, а возможно, и с момента восшествия на престол, супругой юного царя стала Тейе, женщина, ум, властность и мудрость которой были хорошо известны на всем древнем Востоке. Как ни одна другая царица, Тейе принимала активное участие в жизни государства, изображалась вместе с супругом, порой одинакового с ним роста, в скульптуре, на храмовых и гробничных рельефах. В одном из дипломатических писем, написанного клинописью на глиняной табличке Тушраттой, царем государства Митанни, располагавшегося в Малой Азии, фараону Аменхотепу IV, сыну Тейе, говорится: «все, о чем говорил я твоему отцу, известно матери твоей Тейе. Никто другой не знает этого, и ты можешь об этом спросить свою мать...». Одно письмо Тушратта направил непосредственно всесильной Тейе: «ты та, кто знает, что я всегда был в дружбе с супругом твоим и что супруг твой всегда был в дружбе со мной... ты, которая прекрасно знает все вещи, которые мы говорили друг другу. Никто больше не знает...». На протяжении всего царствования Аменхотепа III Тейе носила титул «великой супруги царской». Этого высочайшего статуса никогда не достигали другие супруги Аменхотепа III, в числе которых было много иноземок: митаннийки Гилухеппа и Тадухеппа, две вавилонские принцессы, дочь царя Арцавы и многочисленные безымянные наложницы из Сирии-Палестины.

Тейе родила Аменхотепу III двух сыновей — рано скончавшегося Тутмоса и, как уже упоминалось, Аменхотепа (будущего Эхнатона); кроме того, Тейе стала матерью четырех принцесс — Сатамон, Хенуттанеб, Исиды и Небеттах. Роль принцесс при дворе была столь велика, что позже две из их числа — Сатамон и Исида стали, как и мать, «великими супругами царскими» во второй половине правления отца. Были ли эти титулы почетными, или же царь действительно вступил в брак с собственными дочерьми? Мы этого не знаем, хотя ритуальная роль принцесс, особенно Сатамон, в культе своего отца кажется предпочтительной.

Мы ничего не знаем о том, как девушка из отнюдь не царской семьи стала «великой супругой царской». Родители царицы — «начальник колесничих войск» Иуйя и его супруга, жрица в храме Мина Туйя происходили из провинциального города Ахмима, откуда по приказу дочери переехали в Фивы, где получили соответствующие родителям царицы должности. Соперничающее по роскоши с царским, погребение родителей царицы Тейе было обнаружено в Долине царей в 1905 г. (KV46) экспедицией Т. Дэвиса и вплоть до открытия гробницы Тутанхамона считалось самым значительным событием египетской археологии. Обе мумии прекрасно сохранились и в своих богато отделанных золотом саркофагах хранятся в Египетском музее в Каире.


Удостаивавшаяся почестей, недоступных большинству других египетских цариц, Тейе оказывала колоссальное влияние на супруга и детей. Еще при жизни она была обожествлена как одно из воплощений Солнечного Ока — грозной дочери Солнечного божества и как живая богиня, оберегающая вместе со своим супругом Египет от чар Африки, почиталась в храмовом комплексе «Обитель Тейе» в Седеинге, в Нубии. Ее образ во многом лег в основу сложения нового статуса великой царицы, сподвижницы фараона, которым обладали позже Нефертити, жена Эхнатона и Нефертари, супруга Рамсеса II, которая, подобно Тейе, была обожествлена в облике Сириуса в малом храме в Абу-Симбеле. Парадоксально, но изображения царицы практически отсутствуют в главных государственных храмах на восточном берегу Нила в Фивах; единственным исключением является фрагмент рельефа, обнаруженный в массиве X пилона храма Амона в Карнаке. Не носила царица и знаменитый титул «супруга бога» Амона, что показывает непростой характер взаимоотношений царской семьи с жречеством главного бога страны.

Скорее всего, изначально планировалось похоронить царицу после смерти в великолепной усыпальнице Аменхотепа III в Долине царей (WV22), где были найдены многочисленные статуэтки ушебти с ее именем и даже ушебти с именами Аменхотепа III и Тейе одновременно. Однако Тейе пережила своего супруга и закончила свои дни в правление Эхнатона, обитая в резиденции вдовствующих цариц в Мединет Гуробе (Фаюм) и лишь изредка гостя в Ахетатоне — новой столице страны. Фрагменты погребального ковчега царицы, выполненного при Эхнатоне в характерной амарнской стилистике, были обнаружены в таинственной гробнице в Долине царей (KV55). Обломки гранитного саркофага царицы, тем не менее, были выявлены при раскопках царской гробницы в Ахетатоне. Если точка в дискуссии о погребении царицы Тейе так и не поставлена, то вопрос относительно ее мумии куда более прост. Прекрасно сохранившиеся останки с пышными волосами, традиционно приписываемые царице, были перезахоронены жрецами вместе с мумиями многих других владык Египта в гробнице Аменхотепа II в Долине царей (KV35).

Нам известны многочисленные изображения царицы, воплощенной в черном дереве и камне, фаянсе и бронзе. Пожалуй, один из самых привлекательных ее скульптурных портретов, несмотря на значительные повреждения, хранится в Музее Метрополитен в Нью-Йорке (26.7.1396): лицо Тейе, выполненное из желтой яшмы, разбито и сохранилась только его нижняя часть и, в частности, поразительно исполненные скульптором губы, пухлые, тонко очерченные, на которых играет едва заметная улыбка. Надо отметить, что изображения царицы сильно разнятся как с точки зрения уровня исполнения, так и по настроению изображенной: если чувственные губы портрета из желтой яшмы восхищают своей пластикой, то, наоборот, многие портреты Тейе в возрасте, с узкими глазами и недовольно опущенными уголками рта вызывают ощущение презрительности и какой-то жесткой решимости. Из Ми-ур, резиденции вдовствующих цариц в Фаюме происходит, пожалуй, самое известное скульптурное изображение царицы — миниатюрная головка царицы в облике богини Исиды-Сириус, выполненное из черного дерева, отделанное серебром, золотом, инкрустированное стеклом.

Произведения искусства составляют самую значительную и интересную часть свидетельств об эпохе Аменхотепа III и Тейе. Сюда входят грандиозные храмы царя и многочисленные царские статуи, от миниатюрных фигурок из стеатита и до колоссов в Фивах. Памятники частных лиц, несмотря на обилие и, порой, истинное совершенство, оказались в тени грандиозных деяний царя. Исключение составляют, пожалуй, лишь гробницы, среди которых есть как скромные расписанные погребальные покои писцов и жрецов некрополя, так и восхитительные подземные дворцы, богато отделанные рельефами, зачастую полихромными, повествующими о жизни высокопоставленных вельмож двора и царских празднествах Сед. Эти памятники, не дающие нам возможности уточнить что-либо, связанное с администрацией, войском или жречеством эпохи, стали настоящим сокровищем для историков искусства и религиеведов, позволяя понять многие аспекты египетского мировоззрения и изобразительного искусства. Художник эпохи Аменхотепа III, во многом более свободный в выборе тем и форм, чем раньше, зачастую становился Творцом с большой буквы, достигая истинного совершенства как во внешнем облике и идее созданного памятника, так и в каждой его детали. Одновременно, наряду с изысканностью и детализацией образа, именно в искусстве Аменхотепа III родится тот изощренный и гиперболизированный реализм, которым были отмечены многие памятники первых лет правления его сына, «фараона-еретика» Эхнатона.


Главные творения Аменхотепа III — храмы. Огромный комплекс Хаэммаат — «Воссиявший в Истине» был возведен по приказу царя в связи с церемонией обновления его жизненных и сакральных сил (празднество Сед) на 30-м году правления в районе III порога Нила, в Солебе. Храм находится в безлюдном и отдаленном месте; не понятно, зачем именно здесь было начато столь пышное и трудоемкое строительство, направленное на восхваление и обожествление царя, который в облике лунного бога Небмаатра почитался здесь как «великий господин Нубии» и защитник Египта от враждебных обитателей африканских земель. Комплекс состоял из двух пилонов, двух открытых солнечных дворов, обрамленных колоннадами, гипостиля и, собственно, святилища. На пальмовидных колоннах гипостильного зала были вырезаны названия «поверженных» иноземных народов — азиатов с северной и африканцев — с южной сторон колонн. В первом дворе храма, между двумя пилонами, была установлена аллея священных овнов Амона-Ра; овны были выполнены из гранита, рога и солнечные диски на их головах — из благородных металлов. Под подбородком каждого овна находилась фигурка Аменхотепа III в облике Осириса, что демонстрировало связь Амона-Ра и обожествленного Небмаатра — лунного и солнечного Ока предвечного божества. Позже овны были перемещены в Гебель Баркал, а оттуда вывезены в Берлинский музей.

В пятнадцати километрах к северу от Солеба находится местность Седеинга, центром которой был храм, посвященный культу царицы Тейе, обожествленной здесь, как уже упоминалось, в облике Солнечного Ока — богини Хатхор-Сехмет. В наши дни среди разрозненных каменных блоков, щедро покрытых фрагментами рельефов, здесь все еще высится одна хаторическая колонна с выписанным на ней именем великой царицы, которая предстает на обломке архитрава в облике грозного крылатого женского сфинкса. Ритуалы храма были призваны умиротворить покинувшую в гневе Египет солнечную львицу, и трансформировать ее в полную любви, нежности и сострадания богиню Хатхор. Вместе с Сехмет обожествленная Тейе также превращалась в Хатхор, благую мать царя и дочь солнца. Тейе из Седеинги, как и сам Аменхотеп III, обожествленный неподалеку в Солебе, воплощали собой два умиротворенных Ока Ра, устанавливающих законный миропорядок Маат в самом сердце неспокойной и опасной Нубии. Храмами в Солебе и Седеинге архитектурная программа Аменхотепа III в Нубии не ограничивалась. Известны сооружения царя в Вади эс-Себуа, Кубане, Саи, Анибе, на острове Арго.

Грандиозные памятники столицы, Фив, были, в основном, связаны с тремя последними празднованиями Сед и, следовательно, последними годами правления фараона. Первое празднество, освещенное в огромном числе источников, как и следовало, происходило на рубеже 30-го и 31-го годов царствования. Местом главных церемоний был роскошный дворец Малькатта, сооруженный на западном берегу Нила в Фивах, южнее Мединет Абу. Сам дворец и его огромный порт — рукотворное озеро Биркет Абу были, скорее всего, сооружены непосредственно для празднества, как и расположенная неподалеку церемониальная платформа Ком эль-Самак. Программа празднества охватила не только Фивы, но и почти всю страну, в особенности, такие важные религиозные центры, как Бубастис на востоке Дельты Нила и, конечно же, Солеб. Представителями царя здесь были важнейшие вельможи этого времени — Меримосе, везиры Аменхотеп и Рамосе и главный советник и архитектор царя Аменхотеп сын Хапу в Солебе, везир Аменхотеп и Херуэф в Бубастисе. Второе празднество Сед было проведено на 34-м году и, наконец, третье — на 37-м году правления царя. Празднества Сед были непосредственно связаны как с обновлением жизненных сил и могущества царя, так и с обожествлением царственной персоны. При Аменхотепе III божественность царя утверждалась и подчеркивалась с настойчивостью, столь невероятной даже для египетского представления о царской власти, что даже Рамсес II, в программе самообожествления явно подражавший Аменхотепу III, не смог превзойти своего предшественника. В процессе празднества Сед царь становился подобием солнечного бога Ра-Атума, сопровождавшая его царица — богиней любви Хатхор или богиней миропорядка Маат. Дворец, в котором происходила часть церемонии, назывался «Аменхотеп — сверкающий диск». Воссоединение Аменхотепа III и вселенского бога Амона-Ра, обновляемое ритуалами празднества, было поводом для умножения самых разнообразных имен царя — божества, предстающего в бесчисленных формах.


Культ обожествленного при жизни Аменхотепа III и его жизненной энергии, воплощенной в образе двойника — Ка, отправлялся в Ипет Ресет Амон — «Южном месте уединения Амона», как назывался в древности знаменитый Луксорский храм. Это святилище — самая южная достопримечательность восточного берега Фив — одно из самых пропорциональных, изящных и совершенных творений египетской архитектуры. Основная часть комплекса, позже достроенного Тутанхамоном и Рамсесом II, была построена Аменхотепом сыном Хапу в два этапа. Сначала на невысокой платформе были построены внутренние помещения храма; позже, к северу от них — великолепный солнечный перистильный двор с колоннами в виде собранных в пучки стеблей папируса и гигантская процессионная колоннада с 19-ти метровыми колоннами в виде распустившихся цветков папируса. В 1989 году в тайнике под полами Луксорского храма была обнаружена прижизненная культовая статуя Аменхотепа III, в облике солнечного Ра-Атума, «бога воистину благого». Луксорский храм был вторым храмом Египта, после Солеба, где культ царя отправлялся с таким размахом. Впрочем, отдельные следы программы царского обожествления сохранились даже в Угарите, т. е. за пределами Египта.

Царская гробница, где был похоронен Аменхотеп III, в отличие от традиции, установленной предками, была сооружена не в самой Долине царей, а в дополнительном вади, примыкающем к Долине с запада. В закладных тайниках перед гробницей обнаружены предметы с именами Тутмоса IV, что свидетельствует о том, что сооружение этой гробницы началось еще при отце фараона. Гробница Аменхотепа III (WV22) была опустошена еще в древности; ее «официально» открыли в 1799 году два члена экспедиции Наполеона. В XIX веке здесь побывали толпы туристов, унесшие в качестве сувениров остатки царского погребального инвентаря. Некоторые вандалы зашли так далеко, что вырезали из стен гробницы несколько портретов Аменхотепа III, которые в настоящее время хранятся в Лувре. Позже полноценную расчистку гробницы начал Г. Картер, незадолго до этого купивший у торговца древностями три сердоликовые инкрустации для браслета с изображениями Аменхотепа III и царицы Тейе в облике сфинкса и заинтересовавшийся гробницей царя. Расчистив участки гробницы, не затронутые предыдущими исследователями, Картер обнаружил фрагменты ушебти царицы Тейе, фрагменты царской колесницы, фрагменты алебастрового ковчега для каноп. Новое исследование гробницы было предпринято в 1989 году японскими специалистами под руководством С. Йошимуры и Ж. Кондо. В процессе работ выяснилось, что, согласно крохотным фрагментам некогда роскошного погребального инвентаря, царь был погребен не менее богато, чем его знаменитый потомок Тутанхамон: гранитный саркофаг царя, выполненный в форме картуша, окружали деревянные позолоченные ковчеги, сама мумия находилась в нескольких антропоморфных саркофагах, покрытых золотом и богато инкрустированных. На голове царской мумии находилась золотая маска, от которой осталась лишь восхитительная лазуритовая голова урея с инкрустированными обсидианом и золотом глазами. Как уже говорилось, мумия царя была изъята из гробницы в древности и перезахоронена в усыпальнице Аменхотепа II, где ее и обнаружил в 1898 году В. Лоре. Несмотря на реставрацию, которой мумия подверглась, согласно тексту на пелене на рубеже 12–13 годов правления царя XXI династии Смендеса, тело сохранилось очень плохо.

В эль-Амарне были обнаружены многочисленные упоминания имени Аменхотепа III. Здесь же в скульптурных мастерских были найдены отливки гипсовых масок с полным и грустным лицом, несомненно, изображающими Аменхотепа III. Провел ли царь свои последние годы в Ахетатоне? Нельзя утверждать это с уверенностью, так как маски могут быть и посмертными изображениями царя.


Среди наиболее значимых вельмож двора, окружавших Аменхотепа III, особое место занимает фигура Аменхотепа сын Хапу, выдающегося архитектора, художника и мудреца, фаворита и доверенного лица царя, управляющего домом старшей царской дочери Сатамон. Вельможа родился еще во время правления фараона Тутмоса III в северном городе Атрибисе, где занимал пост верховного жреца местного божества Хора Хентихтаи; с воцарением Аменхотепа III переехал в Фивы. Именно под его руководством были возведены величайшие сооружения Аменхотепа III в Египте; Аменхотеп сын Хапу также был главным управителем работ царя в Нубии, где на стенах храма в Солебе он запечатлен вместе со своим повелителем во время церемонии освящения комплекса. Статуи великого художника, установленные в Карнаке, предназначались для публичного обозрения; на двух из них даже сохранился призыв ко всем проходящим воззвать к Аменхотепу сыну Хапу для обретения через его посредничество милости бога Амона: «О, люди Карнака, вы, желающие узреть Амона, придите ко мне; передам я ваши прошения. Ибо я — посредник этого бога. Небмаатра установил меня передавать о делах Обеих земель».

Аменхотеп сын Хапу, кроме того, стал одним из нескольких вельмож, которым ввиду их заслуг перед страной, было даровано право на строительство собственного заупокойного храма среди царских поминальных комплексов на западном берегу в Фивах. Вход в храм традиционно открывался пилоном, за которым располагался открытый двор с обрамленным деревьями озером и портиками перед вторым пилоном и двором. В глубине храма, находились сводчатые святилища, окруженные многочисленными подсобными помещениями. Дошедший до нашего времени царский декрет, датированный временем правления царей XXI династии, и касающийся этого святилища, говорит о популярности культа художника-мудреца три века спустя его кончины. В Позднее время он был обожествлен за свою мудрость и сакральное знание, которое он, в отличие от остальных смертных, получил от богов еще при жизни, увидев Ах — действенный дух бога Тота. Традиция также приписывает Аменхотепу сын Хапу и обретение 167 главы «Книги мертвых». Культ «равного богам» мудреца, который даровал паломникам исцеление от физических и душевных недугов, процветал позже в храме Хатхор и Маат в Дейр эль-Мединэ, в храме Тота в Каср эль-Агуз, а также в храме царицы Хатшепсут в Дейр эль-Бахри вплоть до конца греко-римской эпохи.

Именно Аменхотеп сын Хапу, как «глава всех работ царя» руководил работами по сооружению главного чуда царя — заупокойного храма на западном берегу Нила в Фивах (совр. Ком эль-Хеттан — «Холм стен»). Знаменитые «Колоссы Мемнона», выполненные из посвященного богу Солнца кварцита, открывают огромное пространство комплекса, называвшегося в древности «Храм, что принимает Амона и возвышает его красоту». Эти две огромные статуи некогда стояли перед входом в храм, простиравшийся почти на 500 метров параллельно современной дороге, ведущей от Нила, сквозь поля, к кромке пустыни, туда, где начинается знаменитый фиванский некрополь.


Храм Аменхотепа III был самым большим и роскошным из всех заупокойных храмов фараонов Нового царства. Увы, время не пощадило величественный комплекс: храм сильно пострадал от нильских паводков, вандалов и землетрясений; еще в древности его стены и колоннады использовали в качестве «каменоломни», откуда добывали строительный материал для сооружения более поздних памятников.

Построенный, как и большинство египетских святилищ, по одной оси, храм состоял из трех пилонов, разделенных огромными дворами, перистильного двора, с четырех сторон обрамленного папирусовидными колоннами, погруженного в полумрак гипостильного зала и нескольких святилищ, точное число и предназначение которых еще предстоит определить. «Колоссы Мемнона», изображающие Аменхотепа III вместе с великой Тейе и матерью, царицей Мутемуйей, стояли перед первым пилоном храма. Второй пилон был также украшен огромными статуями царя, на этот раз из кварцита; статуи были повалены еще в древности и сильно повреждены. Колоссы у третьего пилона были созданы из алебастра, их расчистка еще впереди. Дворы храма были богато декорированы скульптурой, в частности, скульптурными группами царя в окружении богов; часть этих памятников, выполненных из известняка и гранита, все еще находится в Ком эль-Хеттан, тогда как большинство было вывезено в соседние заупокойные святилища более поздних владык.

Подлинным шедевром архитектора, Аменхотепа сына Хапу, стал перистильный двор храма, меж изящных колонн портиков по сторонам которого стояли осирические колоссы царя — с юга гранитные, с севера — из кварцита. Процессионная дорога, пересекая храм, трансформировалась в пандус, ведший в залитое солнцем пространство колонн, статуй и жертвенников. Поблизости от колоссальных изображений царя и гигантских церемониальных стел находились многочисленные статуи Сехмет, воплощавшей негативную силу богов, умиротворенную и успокоенную царем, владыкой Египта. В перистильном дворе стояли кварцитовые сфинксы царицы Тейе и сфинксы царя, позже оказавшиеся в России, в Петербурге. Другие изображения богов, включая колоссальных шакалов Анубиса, а также гиппопотама и сфинкса-крокодила — астральных божеств — позволяют предположить, что в целом храм задумывался как отражение северной части неба, где обитают боги, цари и души праведных умерших.

Стоящие статуи Сехмет, милостивых к царю, были установлены и меж богато расписанных колонн гипостиля. Весь храм был подчинен идее прижизненного обожествления Аменхотепа III, царя-Солнце, почитавшего себя в облике творца вселенной.


История храма, почти стертого с лица земли временем и вандалами, была почти забыта. В XIX веке здесь работал археолог-авантюрист Янис Атанази, добывший для британского консула Г. Солта ряд скульптур царя, попавших в Британский музей и Лувр. Позже, в результате недолговременных раскопок, проводившихся в храме Службой древностей Египта в 50-х годах XX века, а также Швейцарским археологическим институтом в 1964 и 1970 гг. были найдены потрясающие уровнем исполнения головы колоссов Аменхотепа III, огромные стелы, сфинкс-крокодил, сфинкс царицы Тейе, огромный алебастровый гиппопотам. Все эти памятники, за некоторым исключением, были оставлены на месте, не реставрировались.

Ситуация стала критической, когда в результате пожаров на полях лежащие в густой траве памятники стали трескаться. Храм мог исчезнуть навсегда. В 1997 году по инициативе выдающегося египтолога д-ра Райнера Штадельманна и его супруги, известного специалиста по египетскому искусству д-ра Хуриг Сурузян, были начаты раскопки, документация и экстренная консервация того, что осталось от некогда грандиозного храма. Благодаря финансированию, осуществляемому Ассоциацией друзей «Колоссов Мемнона», была отреставрирована южная статуя из «Колоссов Мемнона», начато обследование территории комплекса, некогда богато украшенного скульптурой. Главные находки «Европейской миссии по спасению храма в Ком эль-Хеттан» под управлением Хуриг Сурузян — десятки статуй львиноголовой богини Сехмет, фрагменты колоссов царя, поднятый на поверхность алебастровый гиппопотам стали сенсацией археологических сезонов 2002–2004 гг. Однако самая значимая находка на территории храма, вызвавшая неподдельный интерес во всем мире, — колоссальная статуя Тейе, прекрасно сохранившаяся у ноги северного кварцитового колосса царя перед II пилоном храма. Находка была столь значимой, что осмотреть место, где она была сделана, прибыл Министр культуры АРЕ Фарук Хосни, Забытая в веках царица Египта была изображена со всеми царскими регалиями — в гигантской короне шути с двумя перьями, в массивном парике, со священным скипетром хетес в левой руке. Ее лицо, округлое, исполненное с поразительным мастерством, безусловно, является одним из лучших женских скульптурных портретов за всю историю египетского искусства. В первый сезон было расчищено лишь лицо Тейе, когда еще были сомнения, ее, самую значимую жену, или же какую-то другую супругу Аменхотепа III воплотил в кварците скульптор. Позже, в следующий сезон, были открыты ноги статуи, около которых оказались надписи с титулами и именем царицы, развеявшими все сомнения. Никто не ожидал, что она будет в такой поразительной сохранности. Чтобы это увидеть, нужно было поднять статую не менее чем на два метра вверх, спаси ее от грунтовых вод.

С 2003 г. по рекомендации Ассоциации по изучению Древнего Египта «МААТ» реставрационный сектор миссии возглавил известный российский реставратор Станислав Щигорец; его поразительные фотографии, сделанные за два археологических сезона, представлены на выставке. В этих уникальных снимках — удача и нетерпение археологов, долгие часы кропотливой реставрации древних памятников, новые находки, включая уникальные фотосъемки колоссальной статуи Тейе и, конечно же, общая любовь членов миссии к Древнему Египту и его наследию, которое необходимо спасти для грядущих поколений.


Спасение храма в Ком эль-Хеттан, о котором рассказывает выставка — это новый, бесценный вклад в изучение истории и культуры Египта эпохи Нового царства, в центре которого стоит фигура Аменхотепа III. «Фараон Солнце», правивший страной во время одного из самых значимых периодов расцвета древнеегипетской цивилизации, стал одной из интереснейших личностей в истории не только Египта, но и всего др'[an error occurred while processing this directive]'евнего мира. Это эпоха с особым, очень отличным от прошлого и будущего стилем жизни и искусства, тонким и изящным, пышным и колоссальным, порой чрезмерно помпезным. Это эпоха, во время которой весь Египет был просто заполнен памятниками царя, стремившегося, удовлетворяя богов, создать основу для своего собственного беспрецедентного обожествления, а на самом деле создавая выспренность и отчуждение грядущей амарнской реформы.

Сотни гранитных статуй Сехмет и подобострастные письма иноземных правителей фараону, колоссы царя в Карнаке, Луксоре и Атрибисе, грандиозные колоннады Луксора, Солеба и Седеинги, и, наконец, заупокойный храмовый комплекс Ком эль-Хеттан и происходящая из него забытая царица Египта, — все это осколки колоссальной и искуснейшей мозаики, которой некогда был Египет Аменхотепа III. Наша задача сегодня — бережно открывать для себя это удивительное время, с находкой каждого памятника задающее нам все больше вопросов, на которые мы ищем ответы.