Из далекой чужой страны всегда хочется привезти что-то необычное. В Малайзии, слава богу, с диковинными сувенирами проблем нет. В центре Куала-Лумпура, столицы, они продаются на каждом шагу.

Чего здесь только нет, глаза разбегаются. Здесь, кажется, собрано все восточное разнообразие. Вот трубки для курения опиума, китайская скульптура, духовые инструменты народов с Борнео. А вот такие маски я видел на острове Ява... Но хочется чего-нибудь национального. Что было сделано на малайском полуострове.

Малайзия — многонациональная страна. Малайцы, китайцы, индийцы живут здесь храня свои традиции, и ремесла. Поэтому назвать какой-то из местных товаров специфически малайзийским довольно трудно. И все же такой товар есть! Я нашел его в лавке, среди довольно простой на вид металлической посуды: настоящий малайский пьютер, вылитый из олова. Неплохая кружка... Стоит — сто тридцать рингит. Это кажется, то, что мне нужно.

Олово еще недавно было главным богатством Малайзии, а столица страны — Куала Лумпур — обязана этому металлу своим возникновением. В середине XIX века группа старателей-китайцев приплыла сюда на плотах по реке Кланг. На месте ее слияния с рекой Гомбак предприимчивые китайцы нашли олово и основали небольшой поселок Куала-Лумпур, что по-малайски значит «слияние грязных рек».

Основным поставщиком олова Малайзия оставалась до конца 60-х годов прошлого века. На ее долю приходилось треть мирового рынка этого металла. Тогда в стране работало более тысячи рудников. Сейчас многие оловянные месторождения истощились или вот-вот истощатся. Да и мировой спрос на олово несколько упал из-за возросшего использования других металлов и сплавов. Так что многие разработки оказались заброшенными.

Гигантским котлованам, в которых когда-то велась добыча, малайзийцы находят полезное применение — карьер в окрестностях Куала-Лумпура превращен в парк развлечений. Глядя на карусели и водные горки, трудно поверить, что еще недавно здесь возили руду тяжелые самосвалы.

Много рудников как действующих, так и заброшенных вокруг Ипоха — одного из крупнейших центров добычи олова в Малайзии. Город Ипох находится в нескольких часах езды от Куала-Лумпура. Это один из крупнейших центров добычи олова в Малайзии. В самом городе нет ничего индустриального — повсюду сады, храмы, дома большие, современные, улицы чистые, широкие.
Карьеры расположены далеко за окраиной. На одном таком работы прекратились больше двадцати лет назад — месторождение истощилось.

Я ожидал увидеть шахты, уходящие глубоко под землю. Хотел даже взять шахтерскую каску с фонариком. Но вместо этого увидел огромный открытый карьер. Дело в том, что в Малайзии преобладают россыпные месторождения олова, которые разрабатывают открытым способом, раньше это делали при помощи огромных драг. Такие драги черпают породу со дна залитого водой котлована и промывают ее, отделяя олово от пустой породы.

Месторождения в Малайзии имеют свою специфику — олово здесь залегает в очень древних, в значительной степени разрушенных геологических слоях. Поэтому малайзийские горняки имеют дело не со сплошными жилами, а с так называемыми россыпями — то есть породой с включениями олова. Раньше, еще до всяких драг и гидромеханизмов, олово здесь мыли просто в лотках, как золотоискатели золото. Работу эту выполняли в основном женщины.

Отнюдь не все месторождения в Малайзии истощились. Во многих местах добыча продолжается.

Я отправился на действующие оловянные разработки неподалеку от Ипоха. Надеюсь, там работа кипит. А то после посещения заброшенного карьера кажется, что добыча олова в Малайзии — дела давно минувших дней. Но я-то знаю, что это не так. Иначе, откуда бы взяться моей оловяной кружке?

На другом месторождении добыча идет полным ходом. Экскаваторы грузят породу на огромные самосвалы, которые доставляют ее к обогатительному комплексу.

Водителей, которые работают на этих монстрах-самосвалах, называют дьяволами. У них нет лицензии — прав на управление транспортным средством. За пределами карьера они работать уже не имеют права. Шоферу без лицензии платить можно меньше, чем тому, у которого она имеется. А выезжать далеко за пределы карьера нет необходимости, обогащение происходит тут же. Поднятую из котлована породу обрабатывают с помощью гидромонитора.

Гидромониторы — это такие машины, которые мощной струей воды откалывают породу, дробят и размывают ее на куски. Отбитая порода смешивается с водой и превращается в жижу.

Эту массу по трубам перекачивают на обогатительный комплекс. Сначала она поступает во вращающийся барабан, где происходит окончательное измельчение породы и удаление крупных включений.

Из барабана смесь подается на ступенчатые желоба, в которых установлены деревянные перегородки. Более легкие фракции проходят поверх перегородок, а более тяжелые, прежде всего олово, задерживаются.

В общем, все происходит точно так же, как в лотке у старателя-одиночки, только все гораздо масштабнее и с привлечением большого количества техники.

Чтобы получить тонну металла, надо пропустить через обогатительный комплекс двадцать тонн породы. Концентрат олова выглядит как черный песок. В нем содержится около 70 процентов этого металла, а в породе, которую добывают на руднике, — только пять процентов. Ежедневно фабрика производит до восьмисот килограммов этого металла. Складывают его в небольшие с виду ведра. Одно такое ведро весит килограммов семьдесят…

Всего в Малайзии добывают около пяти тысяч тонн олова в год. В основном оно используется для пайки электронных схем. Но не только — моя оловянная кружка ясно свидетельствует, что из него производят посуду.

Фабрика, выпускающая изделия из олова, называется «Роял Селангор». Основал ее в конце XIX века китаец Юн Кун. У фабрики «Роял Селангор» стоит самая большая оловянная кружка в мире. Она занесена в книгу рекордов Гиннесса. Ее высота почти два метра, вес — полторы тонны, объем — почти три тысячи литров. Форма кружки-великана напоминает форму моей кружки, которую я купил в Куала-Лумпуре.

На самом деле посуду здесь делают не из чистого олова, а из пьютера, который я уже упоминал. Пьютером называется любой сплав на основе олова. Чаще всего к олову для твердости добавляют несколько процентов свинца. В России такой материал раньше называли «посудным оловом».

Сплав на фабрике готовят особым способом, так, чтобы связать химическую активность свинца. Главная здесь операция — литье. Для оловянного литья используют составные формы из нескольких частей. Сейчас эти формы алюминиевые, а раньше для них использовали глину, потом — шифер и бронзу.

Остатки олова, которые не поместились в формы, выливают обратно в плавильный котел и используют снова. Когда заготовка остыла, ее обрабатывают на токарном станке. Вся стружка при этом идет в переплавку.

После станка изделие полируют. Затем к нему припаивают необходимые детали. Припоем служит тот же пьютер. Фабрика «Селангор», может, и не самая большая, но самая известная в стране. По общему мнению, здесь производят лучшие изделия из пьютера: кружки, сувениры, украшения.

Мне кажется, моя кружка ничуть не хуже тех, которые делают на королевской фабрике «Селангор»...

Но я решил зайти в магазинчик, где продают сувениры из олова, и проконсультироваться у продавца:

А.П.:
— А купил кружку на центральном рынке в Куала-Лумпуре. Вам нравится?
Продавец:
— Видала я кружки и получше, сразу можно сказать, что сделана не у нас.
А.П.:
— Можете показать мне вот ту кружку? Сколько она стоит?
Продавец:
— Сто двадцать пять дирхам.
А.П.:
— Я свою купил на рынке за сто тридцать. Она хорошая или плохая?
Продавец:
— …Ну, она неважно отполирована, нет никакой отделки…

Оказывается, моя кружка не самого лучшего качества, а стоит она дороже... Не беда. Главное, что домой я привезу сувенир, сделанный именно в Малайзии, да еще и из металла, добытого здесь же.